Трагедия в Кемерово по-настоящему всколыхнула Россию. В ряде городов страны прошли несанкционированные митинги протеста, на одном из них люди скандировали: «Путина!» Ведь в отставку отправлен губернатор области Аман Тулеев, которого называли человеком президента РФ.
Пропагандисты пугают россиян Майданом. Но может ли Кремль действительно потерять контроль над собственным народом?
Своими оценками ситуации в России, об уровне протестной активности и готовности рядовых россиян организовать Майдан с «Обозревателем» поделился российский журналист Леонид Радзиховский .
— В контексте событий в Кемерово российский пропагандист Владимир Соловьев заявил о том, что митинги протеста рискуют перерасти в подобие украинского Майдана и предложил внести изменения в законодательство РФ. Одновременно частная американская разведывательно-аналитическая компания Stratfor сделала вывод о том, что массовые протесты, организованные по всей территории России, являются признаком потери контроля Кремлем. Согласны ли вы с тем, что ситуация в Кемерово может перерасти во что-то большее, чем просто какие-то локальные митинги?
— Я категорически с этим не согласен. Никакой ситуации вообще нет. Насколько я знаю, в Кемерово нет никаких митингов. Они были в первые дни, и они давным-давно закончились. Поэтому я не понимаю, о чем вообще пишет эта американская компания.
Что касается Соловьева, то комментировать его холуйский раж так же бессмысленно, как комментировать холуйский раж Тулеева или Мизулиной, которая сказала, что главный пострадавший в Кемерово – это лично Путин. Холуи отрабатывают свою пайку. Они знают, что любое самое безумное холуйское высказывание всегда будет понято. В этом отношении их позиция очень простая: лучше сказать любую несусветную глупость, чем промолчать.
Глупость оценят и скажут: да, он говорит глупости, но он говорит глупости от излишней преданности. А преданность лишней не бывает. Преданность бывает только нужной.
Что касается фактической стороны дела, то в Кемерово вообще ничего не было. И никаких массовых протестов в стране не было – не было даже их призрака. Естественно, если в городе сгорело 65 человек, из них 40 – дети, это так или иначе горожан затронуло. Ну, они вышли и возмущались. Там не было никаких лозунгов против Путина, никаких лозунгов против власти, и вообще никаких политических лозунгов. И это на фоне того, что в Кемерово недавно прошли выборы, и Путин получил порядка 80% поддержки.
И, наконец, наиболее яркая картина того, что было в Кемерово, видна в поведении этого ставшего известным человека (Игорь Востриков. – Ред.), у которого вроде бы сгорела вся семья. Сначала он крайне сумбурно и неотчетливо кричал что-то против Путина, а буквально через два дня, не то получив деньги, не то ничего не получив, а просто после разговора в администрации он развернулся на 180 градусов и объяснил, что надо сплотиться вокруг Путина – в общем, слово в слово повторил все, что говорит Соловьев. Что самое страшное – это как раз «провокаторы», «американцы», «митинговые страсти», «Майдан» и так далее.
Мне кажется, пример Кемерово показывает, что абсолютно никаких намеков на политические протесты в России нет. Даже в такой экстремальной ситуации.
— И тем не менее, Тулеев, который находился на посту более 20 лет, ушел в отставку. А его называют человеком Путина. Согласитесь, это серьезно.
— Даже из одного факта, что Тулеев находился на посту больше 20 лет, автоматически следует, что он не мог быть человеком Путина. Он был известным на всю страну и популярным человеком, когда Путина не знал вообще никто. Карьера Путина началась, когда Тулеев был уже очень известным человеком.
Тулеев – популярный демагог, который был наиболее известен в начале 1990-х годов. Что касается его отставки – он старый больной человек, который давно должен был уйти в отставку. Вопрос об его отставке просто откладывался с месяца на месяц – абсолютно безотносительно ко всей этой истории. Но Тулеев по необъяснимым причинам буквально цеплялся зубами и ногами за свое кресло. Он уже вставать не мог, но он полз на этом кресле до конца. Отклеиться от кресла он не мог. Было такое впечатление, что еще неделя пребывания на этом посту для него просто жизненно необходима.
Все понимали, что вопрос его отставки – это вопрос месяца, двух или трех. Но о годе речь не шла в любом случае. Он просто физически не в состоянии выполнять свои обязанности.
— Это было понятно еще до Кемерово?
— Задолго до Кемерово было совершенно очевидно, что 74-летний больной человек, который не встает с кресла и фактически не в состоянии руководить, не может быть губернатором. То, что он в любом случае уйдет в 2018 году, было очевидно.
Было ясно, что его будут держать до голосования, потому что Тулеев обеспечивал голосование в Кемерово почти на уровне Дагестана или Чечни – самое высокое в России голосование за Путина.
А когда случилась эта история, Тулеев включил единственный аргумент, который у него был – тот же, что у Соловьева, что у Мизулиной, что у Володина. Безудержное, агрессивное, абсурдное, лишенное всяких границ холуйство. Его дикие заявления – «низкий вам поклон, Владимир Владимирович, за то, что вы осчастливили нас, приехав», «мы бесконечно вам благодарны», «простите меня за то, что я виноват перед вами» – перед Путиным виноват, а не перед людьми, которые сгорели.
Это такой беспредел безумного холуйства. Он его включил, и он надеялся на нем усидеть. И он усидел, потому что сразу его не заставили подавать в отставку. Но прошло какое-то время – неделя или 10 дней, – и его вынудили подать в отставку.
Почему? Потому что, несмотря на то, что никакой угрозы никаких волнений в этом несчастном Кемерово нет, дикий, иррациональный, патологический страх перед этим непонятным, загадочным, страшным русским народом сидит в голове Путина и в голове всего его окружения.
Они из всей русской литературы знают одну фразу Пушкина: «русский бунт, бессмысленный и беспощадный». Эту фразу они выдолбили намертво. И они боятся этого народа в меру своих поступков перед этим народом. Отнюдь не в меру бесконечного равнодушия, бесконечного терпения, бесконечной покорности, бесконечной обманутости народа. Все это они выносят за скобки, и оставляют только то, как они реально к этому народу относятся. А реально они к народу относятся очень плохо – они его боятся, они его обдирают как липку.
Но народ покорен, народ неподвижен, народ запуган, народ обманут, народ заморочен. И кого, кого, а этого несчастного народа им бояться нет никакой причины.
— Вы сказали о страхах власти. А как насчет страхов россиян? Периодически их пугают Майданом. Действительно ли рядовой российский гражданин боится подобного явления у себя в стране?
— Да, боится. Если вы спросите рядового российского гражданина, верит ли он телевизору, он ответит: «Телевизор все врет». Но если вы начнете спрашивать его о политике, он вам тупо, слово в слово, повторит все, что говорит телевизор, не отступая ни на микрон. И про Америку, и про Майдан, и про Украину, и про НАТО, и про Путина – что касается общей политики.
Когда вы перейдете к конкретной политике, он начнет долго и нудно ругать власть: «она ворует», «во власти сидят взяточники», «страной правят какие-то загадочные олигархи», «внутренняя политика плохая», «экономическая политика плохая», но самое главное – что «мы встали с колен», «мы суверенны», «мы не поддаемся давлению американцев и американской агентуры», «мы не допустим Майдана», «Крым наш», «мы великая страна».
Самый главный страх, который внушили русскому народу – это страх перед самим русским народом. Точно так же, как этого народа патологически боится власть, так же этому народу внушили страх перед собой – перед майданами, перед революциями, перед пугачевщиной. «Чтобы у нас не было, как в 1990-е и как в Украине». Тем более что в этот момент «придут американцы», «поставят нас на колени», «захватят, лишат суверенитета». Это самое страшное, что с ними может случиться.
